Стилет. Фанфик.

Стилет.

В первый раз они столкнулись несколько месяцев назад. Впрочем, тогда они вовсе не сошлись лицом к лицу, как это должно было рано или поздно произойти, они даже не увидели друг друга. В те мгновения для них существовал лишь звон клинков и острый, пряный аромат крови. И взгляд неизбежного рока, пристальный взор, который обратила на них судьба с самого момента их появления на свет.

В тот день две армии, два огромных воинства слились в одно целое, смешались в единый комок боли и гнева, словно ужаснейший из ночных кошмаров, цепкий, вязкий, не оставляющий ни единой надежды на пробуждение, захватил в плен тысячи душ. И кошмар этот становился ещё более страшным из-за того, что происходил наяву.

Но были те, кто лицезрел бойню со спокойствием, те, для кого она была лишь очередной партией в шахматы, доской для которых служила Миртана. И были те, кто унаследовал от своих покровителей часть силы, но не хладнокровия, не безразличного могущества каменного сфинкса, не бесстрастия вцепляющейся в жертву совы.

Никто не заметил чёрной тени, пролетевшей над полем боя и остановившейся в самом сердце сражения. Лишь тот, кого называли Избранным Инноса, замер на мгновение, словно вдруг растерявшись, а затем вновь растворился среди сотен воинов, затянутый водоворотом битвы.

Но всякий раз, когда сражённый орочьим тесаком человек падал на землю, орошая её твердь своей кровью, тень становилась всё чётче, постепенно превращаясь в плотный чёрный сгусток тумана. Размытые потоки тёмного дыма струились, вырисовывая неясные очертания человеческой фигуры. Настал момент, когда туман рассеялся, явив солнечным лучам высокого худощавого человека с неестественно бледной кожей, совершенно нагого. Его можно было бы назвать красивым - если б не глаза, пустые тёмно-фиолетовые провалы, холодные, равнодушные и в то же время надменные, насмешливо-презрительные. В его левой руке матово поблёскивал небольшой тонкий нож с костяной рукоятью, острый как бритва стилет.

И когда уже сражение закончилось, а враждующие стороны в негласном перемирии забрали с поля брани тела своих солдат, в одном из лагерей, разбитых неподалёку, в том, что принадлежал роте лорда Хагена, распространились слухи о десятке паладинов, убитых одним точным ударом в сердце... Прямо сквозь доспехи, на которых остались лишь щели, прорезанные тонким острым клинком, узкие, выглядящие словно царапины.

***

- ...Когда это должно произойти, мэтр Пирокар?

- Скоро, очень скоро... если ещё не произошло. В пророчествах не упоминается точная дата.

- Кто он?

- Спроси себя, кто ты - и узнаешь ответ. Впрочем, ответа здесь не может быть, как такового... Пути богов неисповедимы и их воплощений - тоже.

- Но я должен знать, чего ожидать, к чему готовиться.

- Что ж, он - вселенская тьма, зло в чистом виде. Тебя устроит такой ответ? Знаю, что нет. Но он - самое совершенное из порождений Белиара.

- Он - Избранный тёмного бога? Как Равен... и Ксардас?

- Его нельзя назвать Избранным, Белиар не выделил его из орды демонопоклонников, адский владыка создал его, соткав из чёрной энергии.

- Насколько он силён?

- Он может сравниться по могуществу с тобой... может превзойти тебя. Вступив в схватку с ним, ты вступишь в схватку с самим собой. И ты должен одержать верх прежде всего над собой... ведь вы в конечном счёте - одно целое. Да поможет тебя Алое Пламя...

***

Конфронтация произошла очень скоро, гораздо раньше, чем можно было предположить.

Витражи храма снова вспыхнули, рассекая разноцветными бликами ночную мглу, засияли на мгновение радужными переливами, опять погасли.

Два тонких тёмных лезвия вновь сталкиваются с золотым клинком, порождая при соприкосновении, словно маленькое солнце, горящее лишь долю секунды, а затем бесследно угасающее, рассыпающееся мириадами искр. Противники отступают друг от друга, переводя дыхание.

- Тебе не победить, - шепчет Безымянный, но противник его слышит.

Никто не знал, как звали бледнокожего человека с фиолетовыми глазами, и было ли у него имя вообще. Его давно нарекли Стилетом - не за маленькое матовое лезвие, появлявшийся, словно из ниоткуда по мановению руки владельца, а за тонкую, холодную расчётливость, за обманчивую невзрачность, за неумолимость рассекающего плоть клинка.

Сражающиеся кружат по залу, периодически обмениваясь выпадами. Каждый неотрывно смотрит в глаза другому.

- Говори громче, герой, - насмешливо бросает Стилет. - Здесь некого стесняться.

С каждым новым скрещением мечей воины всё сильнее окутываются фосфоресцирующим туманом. Только у Безымянного он золотистый, а у Стилета тускло поблёскивает серебром.

- Предлагаю тебе простой выход, - ухмыляется тёмный фаворит во время очередной паузы в обмене ударами. - Ты рассказываешь мне об этом вашем Алом Пламени, а я...

Он не договаривает, вынужденный снова парировать.

- Идиот, - зло сплёвывает Избранный Инноса, резко переходя в нижнюю кварту, что не так-то просто сделать с тяжёлым мечом длиной чуть ли не в человеческий рост. - Ты никогда не найдёшь его.

Шелест вспарываемого лезвиями воздуха, звон, больше похожий на раскат грома, вспышка. Треск высвобождаемой маны.

Стороннему наблюдателю могло показаться, что не два человека, но два сияющих призрака-фантома, одержимых жаждой убийства, сражаются здесь.

Они одновременно делают шаг назад, словно изумлённые, ошломлённые переменами в своей внешности. Одежда Убийцы Драконов полностью преображается, светящийся туман впитывается в тело Избранного, окутывая его мерцающим золотым одеянием; Стилет облачается в чёрную хламиду с панцирем-нагрудником, отливающим ледяным блеском серебра, вокруг его головы туман образовывает шипастую "корону". Он поднимает безумные, сверкающие пурпуром глаза берсеркера на Безымянного.

Они вновь бросаются вперёд, с удвоенной яростью обрушивая на врага удар за ударом.

Стилет рассекает воздух мечом в левой руке, разворачивается, проводит финт вторым. Подныривает под контратакующий выпад, стремительно разводит клинки в стороны. Два воронёных лезвия описывают дугу и врезаются в золото двуручника, выброшенного навстречу с такой силой, что рукояти мечей выскальзывают из рук Стилета. Но по инерции движение оружия Избранного продолжается ещё мгновение. Этого оказывается достаточно.

Убийца Драконов успевает сделать шаг в сторону, и маленький тусклый нож, нацеленный ему в грудь, вонзается в плечо. Вдруг фреска на куполе храма покрывается сетью трещин. Пошатнувшись, Безымянный приваливается спиной к стене. Его золотое одеяние исчезает, тает, сменяясь прежней сталью доспехов.

- Иннос оставил тебя, друг мой? - с кривой улыбкой фаворит тьмы вытаскивает стилет из раны. - Не волнуйся, уж я-то тебя точно не оставлю.

Откуда-то сверху сыплются куски штукатурки.

Избранный оседает на пол. Заваливается на бок. Он не чувствует страха, он вообще перестаёт что-либо чувствовать. Теряя сознание, он приподнимает сжатую в кулак руку...

Торжествующе ухмыляясь, Стилет смотрит на гаснущие голубые искры заклинания телепортации. Он смахивает с доспехов извёстку и смотрит вверх, на крошащуюся фреску, изображающую сражение Инноса и Белиара. Фигура бога огня полностью осыпалась. Стилет смеётся.

Спустя минуту храм Алого Пламени уже пуст.

***

- Я проиграл.

- Ты жив. Значит, игра ещё не окончена.

- Он хотел добраться до Алого Пламени.

- Ему не завладеть им. Белиар не сможет стать настолько сильным.

- Мэтр Пирокар...

- Да, друг?

- Я боюсь. Я взглянул ему в глаза - словно я заглянул в глаза самой смерти...

- Решающая битва впереди. Да хранит тебя Иннос.

- Иннос покинул меня, мэтр...

- Ты жив. И вера в тебе жива.

- Я не знаю, мастер... я не знаю.

***

Лил дождь.

Молодой маг огня продолжал пытаться снять охранные глифы с дверей, но тщётно - магия высочайшего уровня, сдерживавшая врата подземелья закрытыми, была неподвластна обычному человеку. Он вернулся к мускулистому воителю, послушнику в длинной, до колен, тунике и вору-"призраку" в ярко-красном мундире, стоявшим поодаль.

Вспышка молнии выхватила из тьмы четыре одинокие фигуры у дверей Четвёртого Зала Ирдората, спутников Убийцы Драконов, ставших живыми легендами даже в тени Избранного. Но сейчас они были бессильны.

Стилет ещё раз проверил прочность узлов. Обошёл привязанного спереди, выпрямился, даже не пытаясь посмотреть тому в глаза, как обычно делают при классическом варианте допроса. У него были другие, более простые и действенные методы. Пленник поднял голову, сверля его взглядом. Стилет чувствовал кожей испуг Безымянного, спустя мгновение сменившийся ненавистью, холодной, чёрной злобой. Бессильной злобой.

Он щёлкнул пальцами, выхватив словно из воздуха маленькое тонкое и необычайно острое матовое лезвие. Склонился над поверженным противником, наслаждаясь моментом.

- Я победил тебя в вашем храме, - раздельно произнёс Стилет. - Тебе удалось сбежать. Но что заставило тебя думать, будто ты сможешь одержать верх здесь, на моей территории?

Избранный Инноса молчал, неподвижно смотря прямо перед собой.

- Вернёмся к нашему разговору, - невозмутимо продолжал фаворит зла. - Что из себя представляет Алое Пламя?

Молчание.

Убийца Драконов дёрнулся: стилет на толщину пальца воткнулся ему между рёбер, сквозь латы и кольчугу, остановившись точно напротив сердца.

- Ну? Я пока тебя не убедил? - осведомился тёмный воин.

- Измельчал... Коготь Белиара... как я погляжу... - выдавил Безымянный сквозь стиснутые зубы, постаравшись придать своим словам максимум презрения. Не получилось.

Стилет расплылся в улыбке и слегка нажал на нож, пошевелил им.

- Сердечко не колет? - участливо спросил он.

Избранный кричал.

- Чувствуешь?! - с внезапно появившейся ненавистью в голосе прошипел Стилет. - Сейчас я чуть-чуть надавлю - и всё! Не будет никакого Победителя Драконов, словно и не было его никогда!

Он раздражённо повёл плечами:

- Ты знаешь, чего я хочу. Не тяни время.

- Нет никакого Алого Пламени, - тихо сказал Безымянный. - Это миф...

- Лжёшь... Лжёшь!.. - зарычал Стилет и снова нажал на лезвие. - Лжёшь!!!

Вдруг он замолчал. С удивлением взглянул на нож, словно видел его впервые в жизни. Из груди Избранного Инноса торчала лишь рукоять - лезвие полностью скрылось в плоти. Стилет раздражённо сплюнул. Всё закончилось слишком быстро.

- Ты меня разочаровал, брат, - тихо сказал он.

Безымянный остекленевшими глазами смотрел куда-то поверх противника. Изо рта у него сочилась кровь. Он не видел тёмных стен и свода Залов, не лицезрел кривой, почему-то растерянной улыбки фаворита Белиара. Он падал в бездонную пропасть, всё быстрее и быстрее, стремительнее и стремительнее...

Стилет высвободил маленький клинок, отвернулся.

Нет... Он нёсся вперёд, сквозь мглу, разрываемую вспышками ярчайших звёзд, новых солнц, которые, сольясь воедино, закрыли собой всё вокруг. Из его пронзённой груди струилась чёрная тягучая жидкость.

Нет... У него не было тела, не осталось ничего, кроме кровоточащей потоками мглы души.

Нет! Он снова закричал, беззвучно. Гигантский океан огня в мгновение ока поглотил и рассеял клочки темноты, окрасился в цвет только что распустившейся розы, раскалённо-багровый, неимоверно яркий, слепящий, манивший к себе...

Откуда-то издалека до Избранного донеслось одно лишь слово: "Лжёшь!.."

Вместе с ним вновь пришла боль.

Всё это уже было... когда-то... давным-давно...

"Нет. Этого не случилось. И никогда не случится. Никогда!"

Пережжённые верёвки упали на каменный пол. Тот, кто секунду назад был палачом, попятился.

- Я действительно солгал, - хриплым, чужим голосом произнёс Убийца драконов. - Ты был близок к Алому Пламени, как никогда. Оно здесь, в моём сердце. И в сердце каждого мага огня, каждого рыцаря... каждого человека.

Он уверенно шагнул вперёд.

- И не тебе суждено погасить его.

Когда спустя несколько мгновений в Залы Ирдората ворвались Мильтен, Горн, Лестер и Диего, тёмный фаворит уже неподвижно лежал на полу, направив невидящий взор фиолетовых глаз куда-то в потолок. Из его лба торчал нож.

Маленький матово поблёскивавший стилет с костяной рукояткой.